Когда ликвидность заменяет производительность: взгляд на экономический кризис под «ястребьими» снижениями ставок Федеральной резервной системы

Автор: arndxt

Перевод: Tim, PANews

Когда Федеральная резервная система намеренно удлиняет сроки государственных облигаций для снижения долгосрочных доходностей (так называемые операции по реверсированию и QE2, QE3), это свидетельствует о приближении экономического спада и одновременном наступлении количественного смягчения.

Метафора Пауэлла о “вождении в тумане” применима не только к ФРС, но и является отражением текущей глобальной экономики. Политики, предприятия и инвесторы движутся в условиях нулевой видимости, полагаясь на рефлективные условия ликвидности и краткосрочные интересы, преодолевая трудности.

Новая политика демонстрирует ограниченную видимость, хрупкое доверие и искажения, вызванные движением ликвидности.

1. Резкое снижение ставок ФРС

На этот раз снижение диапазона ставок на 25 базисных пунктов до 3,75%-4,00% — это “управление рисками”, а не политика мягкой денежной политики, скорее, подготовка пространства для будущих решений.

На фоне противоположных мнений двух членов ФРС, Пауэлл фактически посылает рынкам ясный сигнал: замедление темпов, полностью исчезла видимость политики.

Прерывание экономических данных из-за простоя правительства поставило ФРС в состояние слепого вождения. Послание Пауэлла трейдерам однозначно: нет гарантий снижения ставок в декабре. По мере того как рынок постепенно усваивает смену подхода с “зависимости от данных” на “режим ожидания при вакууме данных”, вероятность снижения ставок резко падает, а кривая доходности короткого срока выравнивается.

2. Игра ликвидности 2025 года

Многократные меры поддержки со стороны центральных банков делают спекулятивное поведение более систематичным. В настоящее время ликвидность, а не производительность, определяет динамику активов. Эта тенденция способствует росту оценок, одновременно ослабляя кредитование в реальном секторе.

Обсуждение расширяется до осознания текущей финансовой архитектуры: концентрация пассивных инвестиций, рефлективность алгоритмов и ажиотаж среди розничных инвесторов по опционам.

Потоки пассивных средств и количественные стратегии доминируют в обеспечении ликвидности; волатильность теперь определяется позициями, а не фундаментальными факторами.

Покупки розничными инвесторами колл-опционов вызывают гаму-эксплозии в сегменте “мемных” акций, создавая искусственные ценовые колебания, в то время как институциональные деньги концентрируются в узком диапазоне ведущих акций.

Ведущие программы называют это “финансовой голодной игрой”: в этой системе структурное неравенство и рефлексивность политики вынуждают розничных инвесторов прибегать к спекулятивным стратегиям выживания.

3. Перспективы 2026 года: бум капиталовложений и риски

Волна инвестиций в искусственный интеллект отражает конец индустриализации у технологических гигантов: сейчас она поддерживается ликвидностью, а в будущем станет чувствительной к уровню заемных средств.

Прибыль компаний остается высокой, но фундаментальные изменения уже происходят: технологические гиганты переходят от легких активов и денежных потоков к операторам инфраструктуры с тяжелыми активами.

Инвестиции в искусственный интеллект и строительство дата-центров изначально опирались на денежные потоки, но теперь они переходят к рекордным займам (например, облигации Meta на сумму 25 миллиардов долларов с переоценкой сверх спроса).

Этот переход означает сжатие маржи, рост амортизационных расходов и, в конечном итоге, давление на рефинансирование, что закладывает основу для следующего цикла изменения кредитных условий.

4. Оценка экономической структуры: доверие, неравенство и циклы политики

От осторожного тона Пауэлла до размышлений после последнего подкаста — прослеживается одна общая тема: концентрация власти и разрушение доверия.

Политика продолжает поддерживать крупные институты, усугубляя концентрацию богатства и подрывая рыночную честность. Совместные действия ФРС и Минфина, переход от количественного ужесточения к покупке казначейских облигаций, вновь усиливают этот тренд, обеспечивая постоянную ликвидность в верхних слоях, в то время как обычные семьи испытывают трудности из-за стагнации доходов и роста долгов.

Ключевым макроэкономическим риском сегодня является не инфляция, а системное истощение. Рынки выглядят бодрыми, но доверие к справедливости и прозрачности рушится — именно это является настоящей системной проблемой 2020-х годов.